Так

Сквозь подъездную дверь просачиваюсь на улицу, первая половина дня. Вдох. В ушах шумят барабаны, искажаясь доживающими свой срок наушниками. Сквозь них голос Кёртиса, “Good evening”. Выдох.

Общественный транспорт, неизбежное зло. Смотрю на входящих девушек. Впрочем, не пялюсь в привычном значении этого слова. По правде сказать, мне кажется, что во внешности человека только глаза и руки заслуживают внимания.

Ладно, это в конце концов почти неприлично, смотреть в глаза. Лучше в книжку. Трумен Капоте – какой же сентиментальный. Хотя, когда находишься под впечатлением от Буковски – тут уж наверное что угодно покажется сентиментальным.

С утра написал какой-то вальсик, затем учился его играть, пока не слишком успешно. Но он пока живой и мне это нравится. Старые задумки - они испаряются, стоит их только оформить и показать кому-нибудь. Забываю их очень быстро, и совсем не тянет их играть. Даже если бы захотел – пришлось бы заново подбирать. А он, мой вальс, пока живой, вырывается из моих рук, играет со мной и позволяет мне потихоньку приручать его, или скорее подружиться с ним, заслужить его доверие - и вот тогда он позволит мне сыграть себя.

Играл его снова и снова. После чего почувствовал себя настолько ужасно, чисто физически, что добрых часа два не мог выйти из дома. Ну и ладно, может быть это хороший знак.

А как славно все-таки было бы уметь что-нибудь делать хорошо.